Брюсова В.Г. Русская живопись XVII века. – М., 1984. – С. 143- 152.

      «Иконописанием занимался игумен Феодосий, предшественник Никодима, собирателя Сийского иконописного подлинника, поставленного в 1692 году архимандритом. Никодим, проживший до поставления в чин архимандрита в монастыре «многия лета», был сам неплохим иконописцем и, кажется, хорошим рисовальщиком. Это видно не только по образцам, с указанием того, что они являются знаменем чернеца Никодима.<…>
      Личность Никодима давно привлекает к себе внимание, но до сих пор оставалась незамеченной одна приписка, которая является чрезвычайно важной для биографии Никодима. На листе 265 Сийского большого иконописного подлинника имеется следующая запись: «Сей образец иконника Васки Мамонтова Уваровых с Шуренги», а рядом дописано: «прямое имя Никон, потом чернец Сийского монастыря, иеромонах многогрешный и архимандрит недостойный». Из этого следует, что Василий Мамонтов, он же Никон, а впоследствии чернец, иеромонах и архимандрит Никодим – одно и то же лицо. В том, что Василий имел второе имя «Никон», – для XVII явление заурядное: достаточно вспомнить Иоакима-Любима Агеева или Богдана Иова Хитрово; Никон также при пострижении мог получить имя Никодима (сохранялась обычно первая буква, хотя и не всегда, например Варфоломей Сергий). Сам Никодим решил сделать это разъяснение своей рукой. Эта приписка объясняет, почему о Василии Шуренге на протяжении всего подлинника появляются все новые и новые сведения. На рисунке листа 118 с изображением фигур в разных позах и с надписью: «образец для учения знаменить удобен», на обороте имеется приписка: «Господи Иисусе Христе сыне божии помилуй мя грешнаго. Перевод Василия Мамонтова онежанина Уваровых по-реклому Шуреньги». В другом есть еще добавка: «Васька иконник Каргополец Мамонтов Уваровых по-реклому Шуренга». На листе 540 – позднейшая приписка: «Василий Мамонтов по прозванию Шуренга был монах монастыря Антония Сийского и иконописец». Для чего бы сообщать столь подробные сведения о ничем не примечательном иконописце, если бы это не имело отношения к собирателю альбома?
      Рисунков Василия Мамонтова много, и выполнены они на хорошем профессиональном уровне. Назовем некоторые из них: «Николай Чудотворец» (Л. 257, 229), «Неопалимая купина» (Л. 175, в издании Н.В.Покровского – с. 129), «Устюжские чудотворцы» (Л. 107, у Н.В.Покровского – табл. XXVIII, с. 72) и многие другие. Всего рисунков Василия Мамонтова около сорока. Василий Мамонтов, несомненно, учился в Устюге и, возможно, – у Федора Зубова. В его произведениях заметны чисто устюжское изящество рисунка, тип округлой головы с мелкими чертами лица; среди образцов преобладают устюжские и местные святые. Наибольшее количество из подписных произведений, кроме собственных Никодима, принадлежит Василию Кондакову, Москалеву, Прокопию Чирину, Ермолаю Вологжанину, Федору Зубову и Семену Спиридонову. С большинством из них Василий-Никодим был связан своей работой. <…>
      Никодим занимался гравированием, о чем свидетельствуют не только собранные им образцы, но и печатные святцы, изданные в Сийском монастыре в 1672 году с иллюстрациями в стиле рисунков Никодима. О них А.А.Сидоров отзывается как об издании провинциальной типографии, выполненном «уникальной техникой изображения исключительно редкой красоты». «Это опыт, не имевший ни прецедентов, ни продолжения в нашей печати», – пишет автор. Однако ознакомление с техникой выполнения образцов Сийского иконописного подлинника и других собраний рисунков и гравюр показывает повсеместную распространенность этой техники. Многие из гравюр Никодима имеют двухцветную печать. <…>
      Никодим состоял в чине архимандрита 29 лет (умер в 1721 г.), и его деятельность имела очень большое значение для развития искусства Севера вплоть до XVIII века. Большинство его образцов имеет водяные знаки 60-х гг., в течение полувека он не только собирал рисунки лучших мастеров, но и размножал их техникой печати. Действительно, встречаемые в Сийском подлиннике образцы широко распространились в иконописи и стенном письме Поволжья, способствуя повышению художественного уровня произведений. <…>
      Никодим был художником высокой культуры, ему принадлежат ценнейшие и первые в истории русского искусства советы и рекомендации по сохранению икон в неотапливаемых помещениях путем их постепенного проветривания. Он описывает методы реставрации икон, причем разделяет иконы «древние и много олифленные» и «мало олифленные», хранившиеся в теплых храмах или в домах, или же в холодных помещениях. Все они «различия имеют и рассматривать надлежит». Не случайно первым штатным реставратором Иконной палаты был Василий Иванов Колмогоров (из Холмогор) – мастер «старые починки». Инструкции Никодима отражают опыт по сохранению и реставрации памятников древнерусской живописи, накопленный столетиями на Севере, где всегда наблюдалось исключительно бережное отношение к древним иконам и рукописям. <…>
      Как мы отметили, в альбоме Никодима имеется много образцов «Москалева знамени». Действительно, превосходные рисунки этого мастера представлены на листах 6, 56, 131, 132, 140, 143, 144, 154 и 201. На л. 56 – Страшный суд «добрейшего мастера Маскалева», на л. 131 – «смотри праздников в Деисусах мелочные 12 Маскалева знамени добрейшия» и т. д. Братья Иван и Василий Михайловы Маскалевы в документах значатся то ярославскими, то переславскими иконописцами или из дворцового села Данилова, хотя в переписных книгах Ярославля их нет. Во время работ в Москве в 1659 и 1666 годах Иван Москалев значится по третьей или по второй статье. Более вероятно, что это был в основном художник-график, специалист по составлению образцов, которые в то время были так необходимы. Что касается его происхождения, то, вернее всего, он был родом из деревни Москальинской, упоминаемой в архивах Антониево-Сийского монастыря. Таким образом, его рисунки не случайно оказались в альбоме Никодима. Устюжская выучка в «образцах» Ивана Москалева, или, как его часто называют, «Москаля», несомненна. <…>
      Так Устюг становился центром притяжения наиболее крупных художественных сил Севера: Федора Зубова, Василия Осипова Кондакова, Василия Мамонтова (Никодима), Ивана и Василия Москалевых и, вероятно, многих других. Среди них одним из крупнейших мастеров является Семен Спиридонов, по происхождению холмогорец. Но его творчество, хотя оно и является органической частью устюжской школы живописи, следует рассматривать при ознакомлении с искусством Холмогор».